Произведение Иордана
«О происхождении и деяниях гетов» (Getica)
как источник для изучения процесса
становления королевской власти
у германских народов
С.В.Санников
Новосибирский Государственный Университет
Актуальность
рассмотрения произведений раннесредневековых авторов в качестве источников по
проблеме становления ранних форм королевской власти у германских народов
обусловлена необходимостью расширения круга информативных источников для изучения
социально-политических аспектов истории германцев эпохи Великого переселения
народов [1]. Произведение автора германского происхождения Иордана
«О происхождении и деяниях гетов» [2], датируемое серединой
VI века н.э.,
является одним из важнейших источников по истории раннего средневековья Европы,
сохранившим, по оценкам исследователей, «ценнейший фактический материал» [3]. Характеризуя
степень изученности содержащихся в «Гетике» Иордана
сведений об институтах публичной власти в германских обществах, необходимо
констатировать, что данные сведения до сих пор не стали предметом самостоятельного
источниковедческого анализа [4]. В связи с этим, представляется своевременным
поставить вопрос о характеристике произведения Иордана
«О происхождении и деяниях гетов» как источника для
изучения процесса становления
королевской власти у германских народов [5].
В качестве
методологической основы для рассмотрения процесса становления королевской
власти представляется целесообразным привлечь парадигму социального
эволюционизма, в основе которой лежит представление о закономерном и последовательном
структурном изменении обществ [6]. Ряд разработанных в рамках данной парадигмы научных концепций, успешно
применяемых к изучению доклассовых и раннеклассовых обществ (концепция вождеств» [7], нелинейных моделей социальной эволюции» [8] и др.) могут, на наш взгляд, быть
дополнены концепцией легитимных типов господства М.Вебера» [9], которая позволяет глубже понять
природу и сущность структурных социальных изменений.
В произведении Иордана (здесь и далее по тексту под
произведением Иордана подразумевается «Гетика») под «королевской властью» понимается институт публичной власти,
характеризующийся наличием руководителя, наделенного титулом «короля» (rex) [10], обладающего распорядительными полномочиями в гражданской,
военной, и судебной сферах общественных отношений. В качестве терминов для обозначения
власти короля Иордан использует словосочетания «regia potestas» [11], «principatus» [12], «regia
maiestas» [13], «fastigium
regali» [14]. Анализ особенностей
употребления термина rex в произведении Иордана позволяет проследить ряд культурно-исторических
традиций, оказавших влияние на формирование образа королевской власти, которые
могут, на наш взгляд, быть условно охарактеризованы как римская классическая
(для которой характерно сближение «царской» власти с тиранической)» [15],
германская (для которой характерна контаминация титулов короля и императора)» [16],
готская «библейская» (для которой характерно четкое разделение власти reges и principes) [17], и
античная историографическая (характеризующая представителей публичной власти
«варварского» мира общим термином reges) [18]. При этом,
значительное влияние на создаваемый автором образ королевской власти оказывает
модель организации власти в Римской империи» [19], гето-фракийских обществах» [20],
гуннской «кочевой империи» [21], а также германских «варварских королевствах» [22].
Реконструкция образа королевской власти на основании содержащихся в
рассматриваемом произведении характеристик социально значимых действий [23] короля позволяет сделать вывод о том, что
образ короля в сочинении Иордана соответствует образу
самодержца, суверена. Автор, на наш взгляд, намеренно сближает власть готских
королей с властью римских императоров, а также гуннских и гето-фракийских
царей.
Иордан
знаком с различными способами передачи и принятия королевской власти, ряд из
которых Иордан фиксирует на материале германских обществ. Автору известна
процедура передачи королевской власти в народном собрании (ordinatio, constitutio regem) [24], возможность принятия
королевской власти согласно установленному «праву наследования» (ius hereditarium) [25],
возможность «назначения наследником» (designatio heredem) [26], которая перекликается с
упомянутым «правом наследования», а также способ получения королевской власти
путем насильственного захвата (узурпации, presumptio) [27]. В
произведении Иордана отмечается тенденция к экстраполяции «наследственного
права» на древнюю историю остготов, связанная, по всей видимости, с
историографической концепцией автора (воспринятой, в данной части, из работы Аврелия Кассиодора), направленной
на увеличение древности наследственной власти представителей остготского рода Амалов. Иордан противопоставляет узурпацию власти «праву
наследования», рассматривая первое как нарушение легитимного порядка передачи и
получения власти [28]. Необходимо,
при этом, отметить, что Иордан отличает захват власти (presumptio) от овладения (remeatus) [29] властью. Овладение властью (возвращение власти) осуществляется
легитимным, установленным образом, несмотря на возможное применение силы [30]. Овладение властью является, по всей
видимости, реализацией упомянутого выше «права наследования».
Влияние военно-демократических традиций на формирование
института королевской власти у германских народов
В
произведении Иордана содержатся важные сведения,
характеризующие влияние военно-демократических традиций на формирование института
королевской власти. Данное влияние проявлялось как в
процессуальной сфере (согласование решений короля с мнением народа и войска [31]),
организационной (предводительство королем войска [32], присутствие членов
королевской семьи в военных походах [33]), так и в ритуально-символической (инициационные испытания [34], усыновление по оружию
[35], демонстрация
королем высокого уровня верховой езды [36]). Значение традиций военного
предводительства и народовластия прослеживается в неоднократных возрождениях
военно-демократических порядков в период военных или династических кризисов
королевской власти [37].
Данные свидетельства вступают в противоречие с создаваемым
Иорданом образом германского короля как самодержца, что позволяет сделать вывод
о недостаточной объективности автора в освещении характера власти германских
королей эпохи Великого переселения народов.
Обосновывая
действия короля, Иордан неоднократно апеллирует к воле народного собрания как
средству легитимации политического решения [38]. Данный факт свидетельствует,
на наш взгляд, о том, что авторитет общественного собрания мог выступать
значимым аргументом в «варварском» политическом дискурсе
VI столетия. Иордан в данном случае
обращается к важным категориям традиционной германской культуры, в основе
которых лежит представление о правомерности действий, получающих общественное
одобрение, в особенности, если данное одобрение получено от вооруженного войска
[39].
Произведение Иордана сохранило важнейшие свидетельства о врожденных и
приобретенных качествах, приносивших успех претенденту на королевскую власть. В
числе данных факторов Иордан упоминает благородное происхождение [40], выдающиеся
физические качества [41], внешность [42], интеллект [43], а также личную
доблесть [44], подкрепленную успехами в сражениях [45]. Данные свидетельства
позволяют сделать вывод о том, что королевская власть у германцев в течение
значительного периода времени предсталяла собой харизматический тип лидерства [46], будучи лишь частично
подкрепленной лидерством традиционного типа, основанным на принадлежности к
королевскому роду.
В
произведении Иордана возможно выявить свидетельства,
позволяющие заключить, что роль военно-демократических традиций в организации
власти у готов являлась определяющей на всем протяжении Великого переселения. Иордан зачастую склонен представлять власть
ряда влиятельных германских вождей в форме «королевской» власти, проявляя
тенденцию к демонстрации континуитета институтов власти в готском обществе с
древнейших времен до установления Италийского королевства [47], применяя, в частности, термин rex для характеристики статуса легендарных предводителей готов Берига [48] и Филимера [49].
Необходимо отметить, что для представителей исторической науки, находящихся в русле
историзма XIX столетия, данные свидетельства Иордана являются
«неоспоримым» подтверждением наличия у готов в древнейший период их истории
«сакрального по своему происхождению» института королевской власти» [50]. Сравнительный
анализ источников позволяет сделать вывод о том, что власть Берига
и Филимера в большей мере соответствует власти
военных вождей, руководивших у германцев крупными военными акциями, связанными
с захватом земель в целях получения дани, а также поселения дружинников и их
семей [51]. Аналогичные черты
прослеживаются в деятельности германского вождя Ариовиста
[52], а также вождей (aldormen) [53] англо-саксов, атаковавших в V веке Британию [54].
Освещение процесса становления
наследственной королевской власти
Произведение Иордана дает возможность выявить целый ряд свидетельств,
указывающих на сопротивление германского нобилитета установлению наследственной
королевской власти, выражавшееся, зачастую, в форме убийств королей и
претендентов на королевский трон [55]. Череда данных убийств берет начало с
убийства вестготского вождя Атаульфа [56], получает
продолжение в виде убийства короля Сегериха [57], короля Торисмода» [58], убийства претендентом на вестготский престол Эврихом его брата Теодориха» [59]. О наличии
элемента борьбы за престол в вестготском обществе V века может также свидетельствовать сообщение
Иордана о характере переговоров между римским патрицием Аэцием и наследником вестготского трона Теодоридом
[60]. Содержащиеся в произведении Иордана сведения дают
основания заключить, что становление наследственной королевской власти
наталкивалось на существенное сопротивление со стороны представителей знати,
что может свидетельствовать как о недостаточной прочности и устойчивости
института королевской власти у вестготов и остготов
в V-VI веках, так и о высокой роли военно-демократических традиций
в рассматриваемых обществах. Основным мотивом устранения вестготских и остготских
королей в V-VI веках является борьба за власть, наличие конкуренции
в среде германского нобилитета, поставлявшего кандидатов на роль предводителей
этнополитического образования.
Компаративный анализ
источников дает возможность заключить, что в произведении Иордана
борьба за власть в Остготском королевстве получила весьма поверхностное
отражение. Данная особенность объясняется тем, что имевшая место борьба была
отчасти обусловлена наличием противоречивых политических тенденций, одна из
которых выражалась в стремлении к союзу с Византией, в то время как другая была
направлена на обособление Италии в политическом и культурном отношении [61]. Не исключено, на наш взгляд, что Теодорих Великий также пал жертвой заговора, на что
указывают очевидные симптомы отравления (видения, озноб, эмоциональная
лабильность) [62], сопровождавшие его внезапную смерть, произошедшую вскоре
после застолья. Учитывая
обстоятельства и место создания произведения Иордана [63], становится ясно, почему Иордан
акцентировал внимание именно на «проримской»
составляющей политики Теодориха Амала
в Остготском королевстве [64].
Необходимо
также отметить, что освещение политической борьбы в произведении Иордана отличается определенной спецификой,
характеризующейся, прежде всего, авторской концепцией, направленной на
«апологию» королевской власти. Сопоставляя
свидетельства Иордана [65] и Исидора
Севильского [66], можно сделать вывод о том,
что Иордан, например, умолчал о непопулярности правления вестготского короля Торисмода среди соплеменников, и о заговоре со стороны его
братьев, вероятно потому, что это не вписывалось в его «апологетическую»
концепцию [67]. По всей
видимости, Иордан не был заинтересован в том, чтобы обнародовать факты
междоусобной борьбы между братьями в вестготском королевстве,
равно как и сомнительные лидерские качества Торисмода.
Иордан не вполне объективен в освещении статуса
отдельных представителей публичной власти у германцев. В частности, автор склонен
представлять власть Атанариха как власть самодержавного
короля и наследника Фритигерна [68], ничего не сообщая об изгнании Атанариха его соплеменниками [69]. Взаимодействие вождей в Мезии
и Фракии может, на наш взгляд, рассматриваться как проявление процесса
становления королевской власти у вестготов. Атанарих,
по всей видимости, оказался первым историческим лидером, которому удалось
объединить под своим началом значительную часть готов [70], что принесло ему целый ряд специфических
титулов [71],
получивших отражение в античных источниках. Процесс укрепления единоличной власти
Атанариха вызвал сопротивление других влиятельных
лидеров (primates et duces) [72] готов, в
частности, - Фритигерна, Алафея
и Сафрака, которым удалось добиться изгнания Атанариха [73]. Данное обстоятельство
свидетельствует, на наш взгляд, о том, что процесс становления королевской
власти у готов в IV в.
н.э. встречал сопротивление со стороны готского нобилитета, что, в свою
очередь, может служить подтверждением высокой роли
военно-демократических традиций в германских обществах рассматриваемого
периода.
Представляется не вполне
достоверной историческая концепция Иордана, согласно
которой готы находились под властью представителей королевских родов Балтов и Амалов уже в период
своего пребывания в Причерноморье [74]. Не исключено, на наш взгляд, что такие упомянутые Иорданом предводители готов эпохи Великого переселения,
как Ариарих [75], Аорих [76],
и Геберих [77] были вождями различных германских этносоциальных групп, действовавшими вполне независимо друг
от друга в рамках традиционного германского института военного предводительства
[78].
Свидетельства
Иордана об организации готского общества эпохи расселения в римской провинции Паннонии дают возможность заключить, что Амалы не обладали монополией на организацию власти. В
произведении Иордана содержатся сведения о том, что
среди готов были влиятельные предводители, составлявшие конкуренцию
представителям рода Амалов [79]. По всей видимости, в
данный период представители различных родов боролись в остготском обществе за
власть, тогда как победа одного из них позволила Аврелию
Кассиодору внести коррективы в данную часть остготской истории.
В
произведении Иордана
содержатся свидетельства, указывающие на процесс сакрализация королевской
власти в восточногерманском обществе [80]. Сходные культурные тенденции отмечаются в
истории большинства германских народов [81]. Сакрализация королевской власти может, на наш взгляд, считаться
важным идеологическим аспектом укрепления авторитета королевского дома путем
расширения круга источников власти [82], привлечения сакрально-идеологической составляющей в дополнение к военной и экономической. Данный процесс, на наш взгляд, достаточно
ярко иллюстрирует переход королевской власти от харизматического типа лидерства
к традиционному, то есть такому типу господства, «который основывается
на обыденной вере в святость традиций и вере в легитимность авторитета,
основанного на этих традициях» [83].
В
произведении Иордана получил отражение процесс трансформации
королевской власти в институт государственности, происходивший после образования
Остготского королевства в Италии. Важным элементом новой государственной
политики становится отмежевание остготов от современной им «варварской»
культурно-исторической общности (barbaricum), создание новой
«просвещенной» истории готов, существенным элементом которой являлся новый
образ королевской власти, близкий к образу власти римских
императоров, а также великих исторических царей Евразии [84]. Характеризуя роль произведений Кассиодора и Иордана в формировании нового образа остготской королевской власти, необходимо отметить, что их влияние может, на наш взгляд, рассматриваться в свете идеологического сопровождения перехода королевской власти от специфического дружинно-патриархального типа господства, имевшего место в рамках комплексных германских вождеств, к новому типу господства, основанному на сочетании элементов патримониальной и патриархальной моделей управления, характерному для ранних форм германской государственности.
Полученные выводы
позволяют охарактеризовать произведение Иордана как
важный исторический источник, содержащий ценные сведения по проблеме
становления королевской власти у германских народов. Данные сведения отражают
влияние военно-демократических институтов на процесс развития ранних форм королевской
власти, специфику становления наследственной королевской власти у германских
народов, а также особенности идеологической политики государственной власти в
рамках германских «варварских королевств». Результаты проведенного
исследования не только дают возможность уточнить ряд проблемных вопросов социальной
антропологии и исторической макросоциологии,
связанных с изучением особенностей организации власти в рамках доклассовых и
раннеклассовых обществ, но и предложить новый подход к подход к изучению
проблемы становления королевской власти у германских народов. Данный подход заключается в привлечении в качестве исторических
источников произведений раннесредневековых авторов, свободных от большинства
традиционных римских стереотипов в оценке явлений германской культуры; выявлении
содержащихся в данных произведениях сведений, характеризующих особенности
организации власти в рамках германских обществ; осуществлении комплексного
анализа данных сведений с привлечением методов герменевтики, а также релевантных
методов «внутренней» и «внешней» критики источника [85]; и интерпретации данных сведений с
позиций методологического синтеза [86].