Санников С.В. Структурно-компаративная типология древнегерманских обществ

Структурно-компаративная типология древнегерманских обществ
(по данным письменных источников)

С.В.Санников

Новосибирский Государственный Университет

Проблема генезиса и развития доклассовых и раннеклассовых обществ неизменно привлекает внимание исследователей, вызывая столкновения мнений, споры и дискуссии. Особенно широкое распространение в связи с рассмотрением данной проблемы получила в последнее время теория неоэволюционизма, рассматривающая исторические формы общественной организации как последовательно развивающиеся структурные типы. Выражением теоретических положений данного направления может считаться типология раннеклассовых обществ Оберга-Сервиса, разработанная на материале историко-этнографических исследований архаичных обществ Мезоамерики, Экваториальной Африки, Азии и Океании, и прошедшая относительно недавно успешную апробацию на материале средневековой Галлии, Скандинавии, и Восточной Европы [1]. Эффективное использование этой типологии применительно к столь разным эпохам и регионам стало возможным именно благодаря тому, что теоретические конструкты, лежащие в основе предложенных типологических построений, базируются на широком привлечении как этнографического, так и исторического материала, пополняющего имеющиеся данные об особенностях развития обществ. В связи с этим, одним из перспективных направлений структурно-типологических исследований может на сегодняшний день считаться исследование форм общественной организации древних германцев, до сих пор не сформулированное в качестве самостоятельной проблемы. В данном очерке, призванном восполнить существующий пробел, предлагается структурно-компаративная типология древнегерманских обществ, позволяющая сопоставить рассматриваемые общества как с их историческими аналогами, так и с выработанными исследователями универсальными структурными типами. Данное положение имеет особое значение для развития всего направления культурного материализма в связи все более обнаруживающимся дефицитом исследований компаративно-аналитического характера.

Письменные источники дают важную информацию о характере общественной организации германцев уже в период I-II вв. до н.э. Сочинение Юлия Цезаря, содержащее хронологически наиболее ранний экскурс в этнографию германских народов, дает, на наш взгляд, возможность получить характеристику первичного эволюционного типа общественной организации древних германцев, развившегося с течением времени в более сложные формы иерархической политии. Этот первичный тип мы склонны условно обозначить как этно-социальный организм племенного «военно-демократического» типа. Данный тип общности характеризуется наличием универсальных признаков, соответствующих общественным образованиям, охарактеризованным Сервисом как «племена», - преобладанием «экономически самодостаточных резидентных групп, которые из-за отсутствия высшей власти берут на себя право себя защищать» [2]. Наиболее ярко данная черта рассматриваемого типа общности отражена в свидетельстве Цезаря о том, что у германцев «в мирное время нет общего правительства (communis magistratus), но главы (principes) регионов и областей творят суд и улаживают споры», тогда как в случае войны избираются лица, имеющие право распоряжаться жизнью и смертью [3]. Надобщинные структуры, таким образом, носят вторичный, обусловленный внешней агрессией, характер (т.е. имеет место тенденция, которую можно считать проявлением трибализма), а резидентные группы представлены областями и округами, во главе которых стоят некие principes, общественная роль которых может и по сей день считаться предметом дискуссии. На наш взгляд, есть все основания полагать, что упомянутые principes уже представляют собой не столько старейшин [4], сколько зарождающееся сословие военной знати, т.к. из их числа выдвигаются предводители военных походов, которые по словам Цезаря «выставляются на вид как необходимое упражнение для юношества и средство против праздности» [5], т.е. определенно носят уже регулярный характер. В то же время, свидетельство Цезаря о наборе военных отрядов для подобных походов дает понять, что вооруженный отряд princeps’a представляет собой просто группу свободных общинников, объединенных под началом влиятельного человека. Данное положение дает нам возможность сопоставить фигуру германского princeps’a эпохи Юлия Цезаря с датскими и норвежскими хёвдингами, которые не могут еще считаться «полновесными» конунгами, но уже и не могут считаться рядовыми общинниками.

Утверждение общественной роли германских хёвдингов-дуксов, происходящее в результате успешного проведения военных рейдов, подобных вторжению Ариовиста на территорию секванов [6], сопровождающееся формированием вокруг вождя постоянной военной дружины [7], приводит к возникновению и развитию нового типа политии. Такой тип политии можно охарактеризовать как простое вождество, отличающееся известной централизацией управления, развитием куста иерархически соподчиненных руководителей на местах, и зарождением гражданской власти верховного военного вождя, получающего латинское имя rex. Полномочия судебной власти закрепляются на данном этапе за вождями регионального и областного масштаба, что соответствует признаку, выделенному Обергом в качестве отличительной черты простого вождества; по его мнению, «отличительной чертой этого типа политической организации является то, что вожди имеют судебную власть» [8]. Данный тип особенно удачно просматривается на материале германских племен как эволюционный, т.к. существует целый ряд свидетельств, фиксирующих переходные формы развития между первичной племенной структурой и структурой простого вождества. Примером может служить описание общности герулов, составленное Прокопием Кесарийским, зафиксировавшим начало процесса централизации власти в этом племени, а именно - появление фигуры постоянного племенного вождя, власть которого носила во многом еще номинальный характер: «...их король носил это звание только на словах, не имея почти никаких преимуществ сравнительно с частным человеком» [9]. Из другого же отрывка можно видеть, что многочисленные представители знати сохраняли весьма видное положение в общественной иерархии, что на наш взгляд может быть также выделено в качестве одного из определяющих признаков данного типа организации, а именно, наличие многовластия при номинальном единоначалии – так, по свидетельству Прокопия, когда герулы были побеждены лангобардами и должны были уйти, покинув места жительства отцов, они были предводительствуемы «многими вождями царской крови» [10], несмотря на то, что незадолго до этого лишились в бою своего верховного вождя. Многовластие выражалось в специфической форме иерархической координации, осуществлявшейся с соблюдением необходимых для рангового общества ритуалов взаимодействия, - так, по свидетельству Аммиана Марцеллина, король алеманнов Хортар созывал «к себе на пир всех королей (reges), людей королевского рода (regales) и князей (regulos) отдельных округов» [11], и т.к. сходы такого рода производились по свидетельству автора, «согласно традиции племени» [12], можно предположить известную регулярность их проведения.

Вождь, имевший верховный статус, сохранял безусловное право-обязанность предводительствовать в крупных военных предприятиях, более того, свободные общинники были в праве требовать от своего вождя проявления подобного рода активности – так, те же самые герулы «исполненные сильного гнева, без всякого стеснения бранили своего короля Родульфа и, постоянно приходя к нему, называли его впавшим в изнеженность и ставшим слабым, как женщина, и, насмехаясь и обзывая его другими неподходящими словами, всячески понося, бранили его» [13] за то, что в течении трех лет король Родульф не провел ни одной войны. Постоянные военные акции германцев являются бесспорным доказательством того, что война на данном этапе развития общества выступает в качестве оптимального способа максимизации экономического эффекта, являющегося залогом общественного развития. Фактически, именно война является основой развития надобщинных структур в германском традиционном обществе, приводя к возвышению общественного статуса племенной знати. Данное положение особенно хорошо видно при анализе расстановки сил у алеманнов перед битвой при Аргенторате, когда удачливый вождь Хнодомар, возвысившийся благодаря дерзким военным предприятиям, занимает привелегированное положение не только в войске, но уже и в надобщинной иерархии [14]. Военизированность верховной власти получает отражение и в возникающем на данном этапе обычае «усыновления по оружию», когда будущий вождь германского племени проходит своеобразную инициацию путем получения оружия из рук вождя другого племени [15]. Такое положение значительным образом корректирует усиленно отстаивавшийся отдельными исследователями тезис о мирном пути развития вождеств как традиционном [16].

В целом, можно говорить о том, что наблюдается соответствие германских reges скандинавским конунгам (konungr), а иерархически соподчиненных duces («вожди королевской крови» Прокопия и Аммиана - regales и regulos) – по всей видимости, скандинавским ярлам (jarl) и херсирам (hersir). Фигура конунга постепенно приобретает все большее общественное значение, подкрепленное прежде всего обширным землевладением (примером чему могут служить «виллы и поля» вождя батавов Цивилиса), взыманием дани, и ростом личного престижа, что в отдельных случаях приводит к появлению компаундного вождества, возникающего путем инкорпорации простых вождеств, и характеризующегося развитием деспотической власти вождя в отношении региональных лидеров (Снорри Стурлусон обозначает статус такого лидера как «конунг конунгов» [17]), в других случаях (как например, у херусков после поражения Арминия [18]) - к конфликту между вождем и общиной, и, как следствие, редукции вождества до уровня первичной родо-племенной структуры.

Наиболее ярким примером компаундного вождества может считаться, пожалуй, держава легендарного остготского короля Эрманариха, характер власти которого ярко подчеркнут в англо-саксонской поэме «Deor»: «...был вождь всевластен, вожатай безжалостный» [19]. Не вдаваясь в отдельную историческую «проблему Эрманариха», отметим лишь наиболее существенный в контексте сформулированной проблемы факт расправы данного вождя над непокорными представителями знати союзных (или подчиненных) остготам племен. Речь идет о представителях этнической группы росомонов братьях Саре и Аммии, сестра которых Сунильда (эпическая Сванхильд) была по приказу Эрманариха подвергнута смертной казни за измену одного из ее родственников [20]. Согласно важному свидетельству Иордана, отношения между Эрманарихом и завоеванными им племенами складывались по принципу прямого подчинения, а именно, «подчинения его законам» (legibus parere) [21], что приводило, по всей видимости, к образованию настоящей «варварской империи», с сильными центробежными тенденциями и возростающим напряжением на периферии, что является одним из признаков такого типа общности. Эволюционной фактор в развитии компаундного вождества отслеживается на материале свевово-маркоманской общности короля Маробода: он «достиг среди своих соплеменников верховной власти (principatum), не насильно навязанной, случайной и неустойчивой, а напротив, прочной и основанной на согласии подданых» [22]. Это позволяет нам залючить, что при данном вожде у маркоманов закончилось образование устойчивого простого вождества. Далее, заняв вместе со своими соплеменниками территорию к востоку от Герцинского леса, «он подчинил себе всех соседей отчасти при помощи оружия, а отчасти путем мирных переговоров» [23]. В основу сложившегося образования легла опять-таки система простого вождества с присущей для него ситуацией многовластия (так, представитель готской знати Катуальда, планировавший покушение на Маробода, был вынужден сначала «соблазнить подкупом... вождей» [24] племени маркоманов), однако власть Маробода в отношении подчиненных вождеств уже носила деспотический характер (тот же Катуальда стремился отомстить за то, что «в свое время бежал от чинимых Марободом насилий» [25]), а римляне даже угрожали свевам в случае неповиновения восстановить над ними власть Маробода [26], что воспринималось как угроза повторного порабощения. В деятельности вождя такого уровня фигурирует группа привелегированных дружинников, роль которых может быть сопоставлена с ролью остготских сайонов или лангобардских газиндов, - по свидетельству Веллея Патеркула, «при нем (Марободе – С.С.) всегда была стража из его соплеменников» [27], которая, по всей видимости, выполняла функцию охраны жизни вождя от посягательств многочисленных недоброжелателей, что совершенно несвойственно для простого вождества. При этом, вопреки мнению отдельных исследователей, нам представляется, что нет достаточных оснований и для того, чтобы считать державу Маробода государством, т.к. его вождество было основано скорее на традиционной для доклассовых обществ системе взымания дани с подчиненных племен, нежели на некоей особой системе налогов, характерной для государственных образований. К организации типа компаундное вождество стремились объединения таких германских вождей, как Атанарих и Фритигерн, Хлодвиг, Альбоин, Хнодомар, Хортар и многих других, и есть все основания полагать, что компаундное вождество осталось бы высшей формой организации германского общества в течении долгого периода времени (как это имело место, например, в Скандинавии). В то же время, основой для формирования средневековой западноевропейской социальной модели стало именно разрушение данного типа общности, формирование нового, вторичного по своей сути общественного образования, получившего в латинских источниках имя «regnum barbaricum» (т.е. «варварское королевство»), возникшего в результате взаимодействия цивилизационных систем, и быстро вытеснившего и поглотившего все остальные формы общественной организации древних германцев.

Варварское королевство представляет собой специфический тип политии, вокруг которого велись интенсивные дискуссии, и рассмотрению которого было посвящено значительное количество специальных работ [28]. Принимая в целом концепцию А.И.Неусыхина относительно «до-» или «прото-феодального» характера данного типа общественной организации, отметим лишь, что наше понимания самого феномена т.н. «варварского королевства» является принципиально отличным. На наш взгляд, в основе любого «варварского» германского королевства лежит идея этнического, и находящегося в тесной связи с ним системного, дуализма. Отличительным признаком «варварского королевства» является сочетание классовой структуры общественной организации (как правило, с сохранением курий и коллегий в городах, городской общины (civitas) и системы налогов) с деятельностью институтов и структур, присущих доклассовому обществу (королевским советом и судом, тысячными, сотенными округами, расселением кровно-родственными общинами и т.д.). В связи с этим, мы склонны полагать, что вопреки сложившемуся в отечественной историографии мнению, ни в Англии, ни в Саксонии, ни в Скандинавии или Фризии, «варварского королевства» в полном смысле слова так никогда и не сложилось. Данные общности представляли собой компаундные или поли-генные вождества, переходящие к ранним формам феодальной организации без специфических промежуточных этапов развития, каким по сути и является ромеизированное образование типа «regnum barbaricum».

Таким образом, можно видеть, что методологическая основа теории неоэволюционизма существенным образом дополняет базу исторической макросоциологии, внося более четкие дефиниции в систему реконструкции древних и средневековых обществ. В целом, в развитии традиционного германского общества можно выделить как ряд общеисторических, так и уникальных типов общественной организации, сосуществовавших параллельно, сменявших друг друга, и приобретавших комплексные формы в ходе исторического развития. Такими типами являются этно-социальный организм военно-демократического племенного типа, простое и компаундное вождества, варварское королевство. Результаты данного исследования существенно корректируют традиционное для догматизированной историографии прошедшего столетия линейно-редукционное представление о последовательном развитии германских племен в племенные союзы и раннеклассовые государства, позволяя уже в рамках древнейших этно-социальных образований германцев выделить иерархическую общественную структуру, сравнимую по уровню сложности с общественными структурами народов Скандинавии в эпоху раннего средневековья. Дальнейшая разработка проблемы исторического развития европейских обществ с привлечением ряда теоретических положений неоэволюцинизма позволит, на наш взгляд, не только дать более четкие характеристики выделенных социальных структур, но и послужит новым импульсом к рассмотрению ряда специальных вопросов, выдвигаемых современной наукой в отношении доклассовых и раннеклассовых обществ.