Значение и особенности «восточного пути» эпохи викингов

С.В.Санников

Новосибирский Государственный Университет

 

Как известно, походы викингов, начавшиеся в конце VIII столетия, были, по большей части, направлены в районы северного побережья Западной Европы и восточного побережья Англии, предоставлявшие богатые возможности для осуществления грабительских походов и поселения. Однако, несмотря на то, что большая часть движения викингов получила большую известность благодаря франкским и английским хронистам, можно констатировать, что существовало и другое, не менее значимое в экономическом отношении направление викингских походов. Как справедливо отметил один из ведущих английских исследователей эпохи викингов Питер Сойер, «деятельность викингов на Востоке имеет большую важность для какого бы то ни было понимания периода викингов, и их воздействием на Западную Европу нельзя пренебрегать» [1]. Анализируя рунические поминальные памятники эпохи викнгов, можно встретить распространенную формулу, повествующую о гибели героя «на Востоке в Гардах» (austr i Garda) или просто «на востоке» (austr) [2]. Самое раннее упоминание восточных походов такого рода встречается на камне из Челвистен (Östergötland, Швеция, IX в.), где присутствует пропись, посвященная некоему Эйвинду, который «пал на востоке с Эйсвилом» [2a]. Следует отметить, что количество подобных надписей неуклонно возрастало в течении IX-XI веков, и в отдельных областях Швеции (в частности, Västmanland и Södermanland) их количество достигало к концу эпохи викингов 10-12% [3]. Учитывая большую важность данного рода источников, необходимо обратить внимание, что данные свидетельства не являются вполне синхронными самому раннему этапу продвижения викингов на восток, поскольку сама традиция возведения поминальных камней имела весьма позднее распространение. Хронологическая фиксация нижней границы викингских походов требует обращения к археологическому материалу Восточной Европы, который может быть согласован с данными исландских родовых и королевских саг.

Движение викингов широко отслеживается по маршрутам речных путей, входивших в общую систему «восточного пути» (austrvegr), самая ранняя литературная фиксация которого также относится к IX веку [4]. Данный маршрут первоначально включал в себя сеть водных путей, позволявших преодолеть пространство Восточной Европы и выйти в бассейн Средиземноморья и Каспия. Согласно данным древнерусской летописи, «из Руси можно плыть по Волге в Булгары и в Хвалисы, и на восток пройти в удел Сима, а по Двине – в землю варягов, от варягов до Рима, от Рима же и до племени Хамова» [5].

Как можно заключить из материала исландских саг, поход на восток считался тяжелым мероприятием, неизменно приносящим его участнику слав и богатство. Снорри Стурлусон, стремясь подчеркнуть влияние древнего конунга, отмечает, что он «был великий воин и ходил походами далеко в восточные страны (austrvegu)» [6]. Атрибуты «восточного пути», такие как меховая шапка, считались символами богатства и процветания. В «Саге о людях из Лаксдаля» есть эпизод, когда викинг Хескульд встречает на большой ярмарке человека «в одеянии из великолепной ткани и с русской шапкой на голове» [7]. Когда Хескульд справшивает, как зовут этого человека, тот называет себя Гилли, и отмечает, что многим он больше известен, как «Гилли Русский» [8]. Таким образом, можно полагать, что прозвище «русского» в данном случае было связано с прибыльными торговыми походами, которые, по всей видимости, осуществлялись именно по маршруту «восточного пути».

Согласно данным исландских авторов, «восточный путь» предоставлял, помимо торговли, неплохие возможности и для организации викинга (vikingr). Согласно тексту «Саги об Эгиле», Бьерн и Торольв, после того, как они провели в Норвегии зиму, весной снарядили корабли и «отправились в викингский поход в восточные земли», откуда вернулись осенью с «богатой» добычей [9]. Сходным образом, братья Торольв и Эгиль снарядили большой боевой корабль и отправились «воевать в восточные земли», где, согласно тексту саги, «они много раз вступали в бой и добыли себе большое богатство» [10]. Таким образом, можно видеть, что согласно оценкам современников, «восточный» викинг приносил достаточно большой доход его организаторам и участникам. В то же время, следует отметить, что «восточный» поход обладал определенной спецификой, которая во многом отличала его от подобных мероприятий, проходивших в районе юго-западной Балтики.

Согласно данным исландских саг, сохранивших описание классических морских походов эпохи викингов, собственно «викингский» поход состоял их двух следующих частей: 1) грабительский набег (hernaðr) и 2) сбыт награбленного товара. Этим объясняется тот факт, что викинги были частыми посетителями открытых торгово-ремесленных поселений, служивших центрами балтийской торговли рассматриваемой эпохи. Так, викинг Гуннар после походов в Швецию, Курляндию, Эстонию прибывает в Хедебю для сбыта награбленной добычи в большом торговом городе [11]. При этом, влиятельные викинги имели возможность разделять грабительские походы и торговлю в целях повышения эффективности данных предприятий. Пример такого разделения можно встретить в деятельность викингов Аринбьерна и Эгиля, которые владели как боевыми, так и торговыми кораблями, и во время викингских походов их люди сопровождали торговые корабли по специальным маршрутам. После окончания викингского похода владельцы встречали свои корабли в назначенных местах. Кроме того, многие викинги, имея такую возможность, отправлялись в специальные торговые походы, которые могли приносить доход не меньший, чем грабительские набеги. Например, Бьярн, сын Брюньольва, «плавал по морям как викинг, а иногда занимаясь торговлей» [12].

Торговые поездки были опасным и трудным предприятием, и значительная часть их заканчивалась неудачей. Как отмечал Адам Бременский, суровое «варварское» море «угрожает сразу двумя опасностями: если даже тебе повезет с ветром, едва ли уйдешь от рук пиратов» [13]. Совершение удачных торговых поездок было достаточно редким явлением, и подобная поездка приносила человеку большую известность. Так, некто Аудун, совершивший удачную торговую поездку из Норвегии в Исландию, «прослыл человеком очень удачливым» [14]. Особенной сложностью характеризовались «восточные» походы в Гарды (Garðar), которые были связаны с навигацией по маршрутам речных путей, требовавших знания фарватера и протоков, а также с переменой крупных морских судов на небольшие речные. Данные особенности существенно ограничивали мобильность и военный потенциал скандинавов на территориях Восточной Европы, в связи с чем активность викингов проявлялась не столько в форме грабительских набегов (широко известных, например, в прибрежных районах Прибалтики), сколько в создании открытых торгово-ремесленных поселений, позволявших пополнять запасы и вести торговлю с местным населением на основании постоянно действующих соглашений. В течение столетия после возникновения наиболее раннего поселения скандинавов на территории Восточной Европы (Старая Ладога) возникло еще более десятка крупных торгово-ремесленных центров, отслеживающихся по специфическому материалу захоронений, обладающих характерной скандинавской окраской.

«Восточные» походы налагали определенную специфику и на состав участников и организаторов такого похода. Как известно, опасность и тяжесть торговых походов способствовала развитию специфического института товарищества (felag), когда несколько человек брали на себя обязательство разделения всех финансовых трудностей подобного предприятия. Как правило, основой для заключения felag было совместное владение судном, поскольку организация похода и снаряжение корабля были непростой и накладной задачей. Можно полагать, что особенное значение договор о заключении товарищества приобретал именно в случае организации похода в «восточные земли». В распоряжении исследователей имеется уникальных рунический памятник, дающий возможность получить представление об участниках «восточных» походов из аутентичного источника. Данный памятник представляет собой скандинавский поминальный камень, установленный на острове Березань в нижнем течении Днепра, недалеко от впадения реки в Черное море. Памятник датируется IX веком и содержит надпись, в которой говорится, что «Грани сделал этот холм по Карлу, своему товарищу (fi.laka)» [15]. Таким образом, даже после смерти одного из партнеров автор памятника остался до конца верен заключенному им договору о товариществе.

Высокая роль финансового партнерства в организации восточных походов определялась специфическими условиями пребывания викингов в восточных землях. Необходимость преодолевать большие пространства в незнакомых условиях, продолжительные волоки судов по суше и необходимость сплавляться через речные пороги приводила к тому, что «восточный путь» был доступен только для хорошо организованной и сплоченной группы путешественников, готовых оплатить услуги проводников и посредников, а также собрать достаточно людей для охраны и транспортировки грузов. Данное положение практически исключало участие в «восточной» торговле «среднего класса» скандинавских бондов, определяя приоритетное участие в этих мероприятиях влиятельных торговцев и викингов. Как показывают материалы захоронений, совершенных в крупнейшем курганном могильнике на территории Восточной Европы (Гнездово), бóльшая часть скандинавских захоронений принадлежит представителям нобилитета, которых сопровождали захоронения кораблей, лошадей, богатых украшений и утвари.

Анализируя клады эпохи викингов, можно констатировать, что успешное продвижение скандинавов на Восток сопровождалось значительным ростом количества серебра в Северной Европе [16]. В течение всего периода викингов значение импорта куфического серебра по «восточному пути» неуклонно увеличивалось. С прекращением поступления куфического серебра с территории Руси во второй половине X века необходимость поиска новых источников серебра привела к возобновлению нападений викингов на Англию и выплатам англо-саксонского Danegeld, который составил основную массу товарного серебра в Северной Европе поздней эпохи викингов [17].

Таким образом, можно заключить, что «восточный путь» эпохи викингов был опасным, но очень прибыльным направлением военно-торговых экспедиций. Особенностью «восточных» походов может считаться их партнерский, преимущественно торговый, наемнический или транзитный характер. Торговля по «восточному пути» способствовала установлению межкультурных контактов и развитию уникальной этнокультурной среды торгово-ремесленных поселений. Специфика восточных походов способствовала формированию легендарного образа викинга, широко войдя в эпическую скандинавскую традицию. «Восточный путь» эпохи викингов, таким образом, имел большое значение для экономического и культурного развития Северной и Северо-Западной Европы в целом.